Большой кусок мира [Большой кусок света] - Иоанна Хмелевская

Тереска со Шпулькой встревоженно переглянулись.

— А если не поймают, ничего не будет? — вдруг заинтересовалась Тереска.

— Ясное дело, ничего. Здесь и захочешь, не утонешь. Разве что спьяну, да и то надо умудриться.

— Что же получается? — расстроилась Шпулька. — Нам нельзя поставить палатку и заночевать?

— Боже сохрани! За палатку сразу на учёт поставят. Патрули и на берегу, и на воде.

— А где же людям-то приткнуться?!

— Людям — нигде, а на палатки выделили. Только не здесь. На Мамрах вся эта сторона — заповедник. На Даргине ещё что-то можно найти А уж на Негочине этого добра — завались, куда ни плюнь — туристские лагеря.

Тереска, нахохлившись, огляделась по сторонам и обратилась к пацану:

— Слушай, объясни толком. Во-первых, скажи честно, не теоретически, а как на самом деле. Можно здесь хоть немного пожить и хоть завтрак съесть?

— Завтрак можно, — милостиво разрешил он. — Только огня не разводить!

— И на том спасибо А во-вторых, где этот Даргин, где Негочин и где там приличные места? Ты здешние озера знаешь?

— Ещё бы. С детства. Совсем недавно тут везде можно было делать что хочешь. Это только с прошлого года такие штучки начались. А в следующем, говорят, ещё хуже будет. Все огородят и по билетам станут пускать. На Даргин вот здесь рядом проплывёте, через Кирсайты, где пассажирские ходят. И по эту сторону, на этом берегу, с километр от острова, или чуть дальше, есть такой заливчик. С воды его почти не видно, а с берега сторожит один тип, и сразу вам скажу, что сегодня и завтра его не будет, к невесте в Варшаву умотал. Вернётся завтра вечером.

Абориген выпалил своё сообщение одним махом, но Тереска уже пришла в себя и сразу сообразила, что часть информации просто бесценна. Мальчишка оказался истинной находкой, которую следовало использовать должным образом. Присев на корточки рядом с ним на тропинке, она начала рисовать палочкой:

— Смотри. Вот наш берег. Здесь — север, здесь — юг. Сможешь нарисовать, как добраться до этого заливчика?

Пацан отобрал у неё палочку и принялся чертить Шпулька внимательнейшим образом перерисовывала схемку с тропинки на обратную сторону пресловутой автомобильной карты. Тереска старалась запомнить порядок ориентиров. Сначала пристань, потом большой полуостров, затем две высокие сосны, потом большое упавшее дерево.

Заливчик удалось отыскать уже к пяти часам вечера, сбившись с пути всего каких-нибудь три раза. У воды торчала табличка, сурово запрещавшая разбивать палатки и разводить костры, но, помня о варшавской невесте, девчонки игнорировали запрет и с чувством глубокого удовлетворения высадились на берег Наконец-то впервые можно было распаковать палатку Ни тяжёлый труд, ни ноющие мышцы не мешали удовольствию обосноваться на новом месте. Надувать матрацы было истинным наслаждением, а случайно упущенные в воду туфли, подушка и половина одеяла показались милым развлечением.

— К вечеру все высохнет, — беззаботно заметила Тереска — С этими хлопотами я совсем забыла, что надо бояться хулиганов и всяких прочих жуликов, — сказала Шпулька, собирая растущую кругом в изобилии землянику. — О, скоро и малина созреет, через неделю будет полно. По сравнению с тем, что я пережила, хулиган — просто ерунда.

— Нет такого хулигана, что помешал бы мне сегодня выспаться. Испечём на огне колбасу, если ещё не протухла. Ты давай собирай, а я займусь дровами для костра. Надо чай заварить, а то нечего будет пить.

Заготавливать топливо Тереска умела. Вокруг этого добра хватало, и уже через час она собрала солидную кучу хвороста разной толщины. Шпулька, насобирав целую кастрюльку земляники, наливала в другую воду через двойной фильтр из марли.

— Как будем кипятить? — спросила она. — Если просто на огне — закоптится.

Тереска критически осмотрела заготовленный сушняк.

— Лучше бы, конечно, на углях. Но у меня нет сил возиться с толстыми сучьями! Давай на костре, а завтра вымоем кастрюлю.

— Взгляни на колбасу, может, её тоже надо вымыть?

— Смотрела, мне кажется, нормальная, но долго она не продержится. Уже семь, давно пора заняться ужином. Где будет костёр? Здесь?

Шпулька отставила кастрюлю с водой и неуверенно обвела взглядом озеро, палатку и Тереску.

— А дым не понесёт в палатку? — забеспокоилась она, доставая из сумки с продуктами по очереди хлеб, нож и колбасу.

Тереска с трудом снимала лопаткой дёрн в облюбованном месте.

— Нет, дым пойдёт к озеру.

— Откуда ты знаешь?

— Из физики. Эти идиотские школьные предметы иногда на что-то годятся.

Шпулька перестала обнюхивать колбасу и недоверчиво посмотрела на подругу.

— Ты серьёзно?

— Конечно. Тёплый воздух что делает? Шпулька задумалась и неуверенно ответила:

— Греет.

— Балда! В смысле движения! Что делает?

— Идёт вверх.

— Правильно. А его место занимает более холодный воздух, и получается ветер. А что быстрее нагревается — песок или вода?

Шпулька отложила колбасу и уселась поудобнее.

— Если взять чайник песку и чайник воды… — начала она осторожно.

— Ты что? Совсем сбрендила?! Кто кипятит в чайниках песок? Нормально нагревается, от солнца!

— На пляже — песок. По опыту знаю.

— Везде песок, по теории — тоже. Значит, земля. А что скорее остывает?

— Не задавай дурацкие вопросы! Наверное, тоже земля. Вода медленнее.

— Именно. Поэтому воздух от воды поднимается вверх, а воздух от земли идёт к воде. И вечером всегда получается ветер с берега. Если, конечно, погода в принципе тихая. Вот, смотри!

Тонкие прутики и сухая хвоя занялись от первой спички, огонёк побежал вверх, а тоненькая струйка дыма потянулась к озеру. Тереска осторожно положила в костёр веточки потолще. Шпулька с хлебом и ножом в руках загляделась на огонь — Люблю я огонь, — задумчиво произнесла она. — Как-то уютно с ним. Понятно, почему люди ему поклонялись. Только лес не подожги.

— Видишь же, где костёр. Не под деревом и вода рядом. И совсем маленький, чтобы только на чай хватило и колбасу поджарить.

— И на зубы. Ну пожалуйста! Терпеть не могу чистить зубы холодной водой!

— Вообще-то не мешало бы и нормально помыться. Скоро совсем грязью зарастём. Что там ни говори, а холодной водой хорошо не вымоешься Только не сегодня. Я жутко устала и вся разбита.

Только одной напасти в начале этого кошмарного путешествия удалось избежать. Наученные печальным опытом прежних лет, они с самого начала весны активно загорали при каждом удобном случае. И поэтому сейчас, после целого дня на воде под горячими лучами солнца, они чувствовали только лёгкий зуд на плечах. Приятно было осознавать свою предусмотрительность.

Глядя на закат, девчонки выскребали из одной кастрюли остатки земляники со сгущёнкой. Другая — с засыпанным в воду чаем — остывала рядом с догорающим костром.

Тереска озабоченно заметила:

— Надо бы земляники побольше насобирать. Кто знает, где придётся ночевать в следующий раз, может, в чистом поле. И что с кастрюлями делать, ума не приложу. Надо придумать какой-нибудь ухват, а то рукавичку я уже совсем сожгла.

Вслед за проблемой кастрюли пришлось всесторонне обсудить вопрос защиты имущества от насекомых и воров, а затем не менее актуальный — как мыться в озере, когда каждый шаг в воде поднимает со дна тучи ила…

Увлечённые столь важными дискуссиями, подруги не заметили, как наступила ночь, костёр погас и стало совсем темно. Вода, берег, деревья и палатка были едва различимыми. Решив укладываться спать, девчонки поднялись и тут же начали натыкаться на разбросанные по поляне вещи. Тереска, разыскивая спички, сунула руку в кастрюлю с земляникой и опрокинула термос.

— Вытащи фонарик, он где-то в рюкзаке!

— Ничего не видно, — совсем отчаялась Шпулька. — Куда подевался этот проклятый рюкзак? Никак не могу нащупать!

— Тсс… — вдруг прошептала Тереска.

Шпулька притихла. Она как раз нашла сумку, где были запасные спички, и замерла, сжимая их в руке. В лесу, совсем рядом, раздался треск.

— Что это? — испуганно шепнула Шпулька.

— Не знаю, — встревоженно ответила Тереска, застыв среди кастрюль, сахара и банок со сгущёнкой. — Кто-то ходит. Тихо!

Непонятные звуки в ночном лесу всегда пугают. У Шпульки сердце ушло в пятки. Снова треснуло, зашелестело, сломалась сухая веточка. Все это было похоже на тяжёлые, но осторожные шаги. В страшной темноте что-то большое двигалось за палаткой!

Подружки сидели затаив дыхание, не будучи в состоянии двинуться с места. Ветки затрещали с другой стороны, это что-то обошло палатку, продолжая скрываться в глубокой черноте леса. Затем стало тихо: или оно остановилось, или исчезло.

— Кто это был? — жалобно спросила Шпулька, не выдержав затянувшегося молчания.

— Не знаю, — резко отозвалась Тереска. — Что-то большое.

— Может, какой зверь?